Колдовство

...Только сегодня, по прошествии нескольких лет, я способен критически оценитьсвою прежнюю закрытость и, благодаря этому опыту, я понимаю, насколько труднодля многих людей открыться чему-то новому и необычному или признать истины,опрокидывающие все традиционные догмы. По своей сути предубеждения являютсясвоеобразным рабством, разрушающим саму основу совести. Сознание человека,полного предубеждений, подобно бонсаи, чьи корни постоянно подрезаются, чтобырастение оставалось карликовым. 

Предрассудки являются очень распространенной болезнью. Большинство людейжелает измениться к лучшему, но не хочет ничего менять в привычном образемышления. В мозгу таких людей имеется некое подобие программы, суть которойхорошо передает следующий афоризм: “Изменения не стоят затраченных на нихусилий и сопряженных с ними потерь”.

Естественно, что предубеждения сильнее всего развиты у тех, кто “богаче” нетолько в смысле обладания материальными ценностями, но, прежде всего, в смыслекультурного наследия. Тот, кто достиг определенного развития и стабильности вэкономической, социальной и религиозной областях, доволен существующимположением вещей и не желает радикальных перемен. В духовной сфере наиболеежесткую позицию занимают те, кто посвятил свою жизнь разработке догматов веры.

Люди всегда стремились переложить груз ответственности за свою жизнь наплечи лиц, пользующихся авторитетом и доверием. Это давало чувство иллюзорнойуверенности в завтрашнем дне. Поэтому не удивительно, что на протяжениидвухтысячелетней истории христианства мало кто возражал против того, чтобыпоручить небольшой группе лиц совершать за верующих определенные ритуалы,необходимые для их собственного спасения. Священнослужители никогда не поощрялисамостоятельной работы, которая так необходима при проведении исследований вэкзистенциальной и метафизической областях. Однако в обыденной жизни труднонайти столь наивного человека, который бы слепо доверил управление своимифинансовыми делами посторонним людям. Так была создана зависимость верующих отсвоих духовных руководителей, рождена власть, а с ней и ее неоспоримость.

Я надеюсь, что никто из читающих эти слова не полагает, что мои отношения скатолической церковью дали трещину, и что я кусаю руку, кормящую меня. Я хочусейчас констатировать то, о чем буду говорить подробней на следующих страницах.Во-первых, эта рука меня не кормит, и во-вторых, как я уже говорил и хочуповторить снова, этой книгой я стремлюсь подтвердить свою любовь к церкви,которую считаю своей матерью, хотя с ней и не всегда легко ладить.

Говоря о церкви, необходимо различать в ней две исторически сложившиеся формации.Существует церковная организация, продукт человеческого ума, со всем ееаппаратом, бюрократией, мишурой, парадностью и помпой, но также и с ее работойпо нравственному воспитанию и дисциплиной, короче, с ее достоинствами инедостатками. Бессмысленно негодовать на эту церковь. Она есть отражениефизических и умственных особенностей составляющих ее людей.

Разве можно сердиться на священников или епископов, являющихся продуктомсреды, в которой все мы на протяжении многих лет жили и росли? Я неоднократновстречал людей, получивших образование в учебных заведениях, управляемыхмонахами или монахинями, и в результате приобретших глубокое отвращение ковсему связанному с церковью и ее служителями. Я не сомневаюсь, что чувства этихлюдей вполне обоснованны, но их возмущение показывает, как мало они знают отом, что в жизни ничего не происходит случайно.

Однако существует и другая Церковь, Церковь с большой буквы. Она включает всебя всех жаждущих справедливости и истины и стремящихся найти ответы навопросы бытия или посвящающих себя служению человечеству.

Среди них имеется много людей, никогда не переступавших порог церкви и неприобщавшихся Святых Тайн по причинам, изложенным выше, мнимых атеистов, непоклоняющихся каменным изваяниям, но служащих людям с полной самоотдачей.

Среди этой огромной и невидимой человеческой общности я часто встречал оченьнадежных и свободных от всякого лицемерия людей. Это и есть истинная Церковь.Это собрание всех овец, пасомых одним Пастырем (Ин. 10, 16), той Силой, котораянаправляет людей к праведности и любви, той Сущностью, которая объединяет всехнас вне зависимости от цвета кожи, одеяний или обрядов. Этот Пастырь ненуждается в том, чтобы Его изображали, хотя Он и любит использовать Своиизображения для духовной помощи людям, которых отвлекают от Бога глупые мысли имирские дела. Эта Церковь не нуждается ни в храмах, ни в религиозныхорганизациях. Она могущественна и несокрушима, потому что, даже если исчезнутвсе религиозные институты мира, всегда будет существовать множество людей,жаждущих познания Бога и искренне стремящихся к Нему.

Помогать такой Церкви и является истинной обязанностью духовенства. Миссиясвященника должна заключаться в том, чтобы служить людям, способствуя ихдуховному росту. Но делать это нужно не давая стереотипные ответы на жизненноважные вопросы, а развивая заложенное в каждом человеке стремление к Истине.

Традиция является полезной во всем, что связано с ритуалами, но, механическиперенесенная в область бытия, она становится помехой. Традиция с ее догмами,верованиями и теориями непременно должна оставаться статичной, но работа надсобой не может просто зависеть от раз и навсегда установленных правил.Например, в ритуальной области при совершении литургии необходимо иметь единые,твердо установленные правила. Тем, кто хочет следовать этим путем, подобныеправила обеспечивают надежное руководство. Однако окаменелые концепцииограничивают космос сознания и препятствуют его расширению.

В этом заключается одно из наиболее существенных различий между восточнымирелигиями и католицизмом. На Востоке традиция допускает свободное исследованиеБожественной сферы, в то время как ведийский ритуал является строгофиксированным. На Западе все наоборот. Ригоризм в доктринальных вопросах,достигающий своей кульминации в догме, и предельная гибкость в областиритуалов, меняющихся с течением времени и в зависимости от того, какой Папавозглавляет церковь.

Печальнейшим последствием такой политики является тот факт, что церковныевласти должны были неоднократно прибегать к репрессивным мерам какединственному способу защиты целостности и чистоты учения, ничего непредпринимая, однако, в отношении многих пасторов, использующих причудливыеновации в литургии. Литургия должна лишь указывать с помощью “символа и жеста” наскрывающиеся за ними сокровенные истины. Но если символы постоянно менять, тотеряется и их подразумеваемое значение. С другой стороны, свободноеисследование Божественной сферы, не стесненное какими-либо ограничениями,угрозами и запретами, способствует интуитивному постижению Истины, которуюневозможно познать лишь с помощью разума.

Когда функции властей сводятся только к репрессивным мерам, то такие властикак воспитатели становятся несостоятельными и в результате появляется поколениенеумелых и безынициативных людей. Если человек мечется между тем, чем ему велятбыть, и тем, чем он в действительности является по своей природе, то свободасовести, свобода духовных исканий отсутствует и существует лишь конфликт:идеология вступает в противоречие с действительностью. Это создает дальнейшеенапряжение в добавление к уже созданному нашим иллюзорным “эго”.

Моя ситуация была примером такого конфликта. Я находился во власти целогоряда религиозных предубеждений. Для священников подобное положение вещей неблагоприятнейвсего, потому что наше знание теологии и драгоценное культурное наследие частоведут к сильной привязанности к нашим убеждениям. Нельзя забывать и о том, чтосвященники, используя выражение апостола Павла, “берут долю от жертвенника”,т.е. для того, чтобы обеспечить себе средства к существованию, мы берем частьдохода от совершения богослужений и чтения проповедей. Последнее, несомненно,является самым главным фактором, укрепляющим предрассудки. Вы можете встретитьсвященника, чьи взгляды отличаются от официальной точки зрения церкви, но оченьтрудно найти священника, открыто выражающего свои мысли и в результате неимеющего больших экономических или правовых проблем.... 

Это произошло в 1980 году, через несколько месяцев после моего возвращения вБергамо. Один знакомый сказал мне, что великий гуру по имени Саи Бабасобирается приехать в Италию. Учитывая мою страсть к учителям, я воспринял этокак большую удачу.

Саи Баба, кто это? Его имя мне ничего не говорило, но я сразу смог достатьнебольшую книжку, содержавшую краткую биографию этой личности. Ее написаламериканец по фамилии Шульман. Он рассказывал о своем общении с Саи Бабой вИндии. Сначала книга не вызвала у меня особого интереса, но затем, по меречтения, он начал резко возрастать. То, о чем я читал, было чрезвычайнонеобычно, и я подумал, не является ли содержание книги плодом буйной фантазииавтора, придумавшего все это, чтобы развлечь пресыщенных читателей.

Вскоре я обнаружил, что в продаже имеется еще одна книга на эту тему, написаннаяХовардом Мерфетом. Она называлась “Саи Баба, чудотворец”. Я купил ее и прочел стой же жадностью, что и предыдущую, но на этот раз я не сомневался всуществовании данного индивидуума, ибо было маловероятно, чтобы два автора,один американец, а другой австралиец, выдумывали одно и то же. К тому же всеописываемые ими феномены подтверждались тем, что я почерпнул из другихисточников.

Более того, Саи Баба не являлся гуру в общепринятом смысле этого слова. Онбыл чем-то намного большим, если только описания его деяний соответствовалиистине. Его чудеса производили ошеломляющее впечатление. В них было что-тотеатральное. Из рук Саи Бабы появлялись кольца, ожерелья, золотые статуэтки идаже фрукты. Для чего Он все это делает? — спрашивал я себя. Иисус, по крайнеймере, лечил больных, а какая польза от этого шоу, от этой материализацииювелирных изделий, расточительства чудесных сил?

Я был слишком незрел, чтобы понять всю глубину Его деяний. Я проявлялнетерпение и хотел получить все сразу и по низкой цене. Я даже не мог себепредставить, сколько мне придется потратить усилий, чтобы понять хотя бы одинЕго жест, одно Его слово. В то время я не догадывался о своем невежестве идумал, что обладаю духовными и теологическими знаниями уже потому, что имеюсан. Я часто смотрел на это хмурое лицо на обложке. Мне не импонировал даже Егофизический облик. Выражение Его лица, казалось, говорило: “И ты также не уйдешьот меня! Это дело всего лишь нескольких дней”.

К тому времени я уже научился не захлопывать книги из-за некоторойнеобычности их содержания. И на этот раз мне хотелось ответить на всевозникавшие в моей голове вопросы.

Все, что касалось “чудес”, не вызывало возражения. Это может показатьсястранным, но они меня не особенно удивляли. Если существуют люди, сгибающиеложки и зажигающие спички взглядом или производящие изо рта эктоплазму, топочему меня должно удивлять, что есть и такой человек, который может извлекатьиз своей руки все, что ему заблагорассудится? Я полагал, что это был лишьвопрос уровня парапсихического развития адепта.

Но я спрашивал себя, кем может быть этот человек, обладающий полнымгосподством над материей, манипулирующий ею, как ему заблагорассудится, исоздающий ее без всякого труда? Маг преследует определенные цели, такие, какбогатство, успех, слава, и он не способен творить чудеса все время. А какнасчет Саи Бабы? Какие цели преследует он, делая все это? Кроме того, маги ифокусники извлекают из цилиндра голубей и кроликов, которые, как все знают,были спрятаны ими где-то под столом, а Саи Баба многократно демонстрировал, чтобольшинство материализуемых Им предметов ранее не существовали и появились вмомент материализации. Следовательно, это акт творения, действие, котороеспособно поставить в тупик любого физика.

Меня поразил высокий класс некоторых чудес, например, в случае с жемчужныможерельем, принесенным к ногам Саи Бабы волной Индийского океана в момент Егоприближения к воде. Необъятный океан как бы демонстрировал свое благоговениеперед Тем, кто Сам являлся воплощением Безбрежности.

Однако меня не удовлетворяло простое перечисление чудес. В самом деле, книгаМерфета представляла из себя антологию чудес, и она уделяла мало места учениюСаи Бабы. К тому моменту я был близок к заключению, которое не посмел бысделать ни один католик, — что Саи Баба, подобно Христу, является Богом. Но мнемешали сомнения.

Его силы действительно поразительны, но... что если он есть некое подобиеантихриста? В конце концов, в писаниях предсказывается пришествие этой пугающейличности. Мне казалось, что здесь не обошлось без вмешательства дьявола. Ясмотрел на это темное негроидное лицо, сравнивал его с голливудскимангелоподобным Иисусом, белокурым, голубоглазым Иисусом традиционнойиконографии, и спрашивал себя: “Что если он действительно дьявол?!” Я не могисключить такую возможность, хотя в тот момент и не способен был это доказать.И затем — его оранжевые одежды. В нашей традиции дьявол и ад всегдаассоциировались с огненно-красным цветом.

Бедный человек! Я не осознавал абсолютную беспочвенность и иррациональностьподобных мыслей. Я не понимал, каким нелогичным и инфантильным был доктортеологии, полагавший, что природу Аватара можно разгадать по Его фотографии.Затем этот дипломированный ученый упустил то, что Иисус не мог быть блондином сголубыми глазами и, несомненно, должен был иметь кожу оливкового цвета, и чтотемно-красный цвет всегда ассоциировался в католической церкви с величием.

Но главной моей ошибкой было то, что я не понимал, как легко можно впасть взаблуждение, судя о ком-либо лишь по внешнему виду. Если бы я воочию увиделИисуса Христа, то мне, несомненно, не понравился бы Его слишком низкий рост,торчащие скулы и длинные, как у хиппи, волосы. Мне показалось бы, что Онвыглядит как наркоман или сумасшедший, и что Его глаза слишком блестят, ипотому Он не может быть Мессией. Может быть, я был одним из тех, кто во временаИисуса восклицал: “Не творит ли Он чудеса "силою вельзевула, князябесовского?"”(Мф. 12, 24)

Зачем повторять подобные ошибки?

Многие люди полагают, что их вера в Иисуса настолько сильна, что им болееничего не нужно. Однако пробным камнем веры являются наши дела, а не сама вера.К тому же, верить в личность, телесно более не живущую на земле и прославленнуюмногочисленными авторами и Своей мученической смертью, очень легко. Когдачеловек умирает, то люди, вспоминая о нем, говорят только хорошее, забывая овсех его недостатках. И если мы ведем себя так по отношению к умершим, которыебыли эгоистичными или просто плохими людьми, каковыми являются очень многие представителичеловечества, то насколько значительнее должна была быть идеализация Иисуса,“Непорочного Агнца”.

Во избежание неправильного понимания моих слов я хочу подчеркнуть, чтоличность Иисуса велика сама по себе, независимо от существующих описаний, но яповторяю, что взгляд на подлинную фотографию Назорея, несомненно, разочаровалбы многих людей. Ведь многие были разочарованы, что такое большое количествосовременников, видевших Иисуса, не признало Его Божественности, в то время какнынешние христиане делают это безоговорочно? И, наконец, почему Его предал нетолько заблудший Иуда, но почти все ближайшие сподвижники? За исключениемИоанна, стоявшего у подножия креста, все они покинули Его в критический момент.Не наводит ли подобное всеобщее отступничество на мысль, что обстоятельствасмерти Христа на какое-то время сокрыли от апостолов Его сокровенную природу иБожественность?

Я продолжал сопротивляться. Слова из Евангелия от Матфея “ибо восстанутлжехристы и лжепророки, и дадут великие знамения и чудеса, чтобы прельстить,если возможно, и избранных” (Мф. 24, 24) звучали грозным предупреждением.

Апостол Павел также способствовал укреплению моих подозрений: “Да необольстит вас никто никак: ибо день тот не придет, доколе не придет преждеотступление и не откроется человек греха, сын погибели. Противящийся ипревозносящийся выше всего, называемого Богом или святынею, так что в храмеБожием сядет он, как Бог, выдавая себя за Бога”. (2 Фес. 2, 3-4)

Однако сейчас существует нездоровая тенденция использовать Священное Писаниедля осуждения различных явлений на том основании, что Иисус и Его апостолычасто произносили определенные, довольно суровые слова. При этом не учитываютконкретной исторической обстановки и обстоятельств, при которых онипроизносились. Не учитывают также и состав слушателей.

Мы, католики, имеем обыкновение читать Священное Писание без всякой системыи, встретив в нем слова, относящиеся к определенной житейской ситуации,полагаем, что найдем им достойное применение, если процитируем людям, которыхони, как нам кажется, обличают. Фактически мы просто стараемся причинить имболь своими обвинениями. Очень легко сказать разведенной паре: “В Евангелииговорится: "Что Бог сочетал, того человек да не разлучает"”, — незная их грустной истории, где, пожалуй, лишь союз между ними и не был деломГоспода!

Я много раз замечал, что как только в своей проповеди начинал обличатькакой-либо человеческий порок, некоторые прихожане сразу принималисьнашептывать что-то на ухо стоящему рядом с ними человеку. Судя по выражению ихлиц можно было безошибочно сказать, что они говорили примерно следующее: “Этооб А., а то, что он говорил до этого, относилось к Б.!”

В Евангелии имеются места, где грешники сурово порицаются и им грозят. Этиместа как бы поощряют осуждение и позволяют нетерпимым людям выносить приговорывсем и вся с Библией в руках. Святой Дух, вдохновлявший составителей Библии,должно быть, упустил из виду эту человеческую слабость. Однако, если бы Он незакрыл на нее глаза, то Библия не была бы написана.

Кроме того, выдернутые из контекста библейские цитаты становятся осободейственными, и этот факт хорошо известен тем, кто использует их для причинениядругим боли. Отрывок из второго послания к Фессалоникийцам, приводившийся выше,заканчивается следующим образом:

“Ибо тайна беззакония уже в действии, только не совершится до тех пор,пока не будет взят от среды удерживающий теперь. И тогда откроется беззаконник,которого Господь Иисус убьет духом уст Своих и истребит явлением пришествияСвоего того, которого пришествие, по действию сатаны, будет со всякою силою изнамениями и чудесами ложными, и со всяким неправедным обольщением погибающихза то, что они не приняли любви истины для своего спасения”. (2 Фес. 2, 7-10).

В этом отрывке говорится об антихристе, чьи планы были расстроены рождениемХриста, и о “ложных чудесах”, обольщающих тех, кто не принял истины. Эти словаапостола необходимо тщательно проанализировать и соотнести с личностью, учениеми действиями Саи Бабы.

В том же духе написано и первое послание Иоанна, где говорится следующее:“Дети! Последнее время. И как вы слышали, что придет антихрист, и теперьпоявилось много антихристов, то мы и познаем из того, что последнее время” (1Ин. 2, 18). По тексту послания легко заключить, что слова Иоанна относилиськ совершенно определенной, современной ему ситуации. Из этих слов можно сделатьвывод, что во времена, аналогичные тем, в которые пришел Иисус, обычнопоявляется много соперничающих друг с другом лжепророков, но из этого отрывканикак нельзя заключить, что здесь речь идет об антихристе, который должен будетпоявиться две тысячи лет спустя. И даже если бы это было так, ибо писаниявсегда исполнены пророческого духа, переступающего границы времени, где тоткритерий, на основе которого можно было бы определить, кто из всех этиходиозных личностей, антихристов двадцатого века, и есть тот злобный“беззаконник”, направляющий их всех.

На основе вышесказанного можно сделать вывод, что истинное вмешательстводьявола обнаруживается именно тогда, когда люди пытаются не допуститьобсуждения вопроса и яростно отрицают даже возможность существования какой-либогипотезы. В таких случаях применимы слова апостола Павла, говорившего проподобных людей, что они “не приняли любви истины для своего спасения”.

Я понял, что если хочу точно узнать, кто такой Саи Баба, то мне не стоитвести себя с трусливой осторожностью людей, боящихся всего неизвестного иполагающих, что уже постигли все истины, доступные человеческому уму. На этотраз, чтобы получить ответ, я должен был отвязать лодку, выйти в открытое море иглубоко нырнуть. На берегу невозможно найти ничего ценного.

Теперь мои поиски начинали походить на приключение, и это было самоеинтересное приключение в моей жизни. Я использовал два метода: деструктивный иконструктивный. В первом случае я отметал в сторону определенные теологическиепостулаты, обещая себе признать их опять, если в этом будет необходимость.

Я как бы притворялся теологом, забывшим все, чему учился, все свои догмы иверования. Я стал чистой страницей, не защищая и не утверждая ничего, что неукладывалось бы в рамки здравого смысла. Некоторые из моих коллег были пораженыподобной безрассудностью, но сегодня я верю, что никакая теология не может бытьвыше простейшего здравого смысла. Я начал с изучения священной идеи, по которойчеловечество было спасено путем искупления его грехов только Христом и никемдругим. Мое представление о природе Христа и Его роли было весьма туманно.Позднее я обнаружил, что этот догмат глубоко истинен, но не в том смысле, вкаком его обычно понимают.

Я спрашивал себя: “Насколько правомерно ограничивать Господа, которого всерелигии именуют всемогущим, рамками одного, единственного воплощения? Я стоялперед необходимостью выбора, которого никак не мог избежать. Если бы я сказал,что Бог может воплощаться больше чем один раз, то я начал бы противоречитьучению церкви. А заявив, что Бог не может иметь иных воплощений, кроме ИисусаХриста, я бы погрешил против Истины, т.е. против Самого Господа, считая Егонеспособным сделать ничего такого, чего люди не могли бы себе представить. Я нежелаю проявлять неуважение к выдающимся церковным деятелям и догмату,вдохновлявшему на подвиги многих святых, однако, я бы хотел, чтобы мнепозволили говорить свободно, не греша против Бога-Истины.

На этом этапе я избавился от очень серьезного предубеждения, на протяжениимногих веков присутствующего в умах большинства добрых христиан. Это былдеструктивный метод. Для перестройки старого здания вы должны сначала его снести.

Затем, перед началом более детального исследования учения Саи Бабы, ясфокусировал свое внимание на следующих словах апостола Иоанна: “Кто лжец,если не тот, кто отвергает, что Иисус есть Христос? Это антихрист, отвергающийОтца и Сына. Всякий, отвергающий Сына, не имеет и Отца; а исповедующий Сынаимеет и Отца” (1 Ин. 2, 22-23).

И далее:

“Духа Божия (и духа заблуждения) узнавайте так: всякий дух, которыйисповедует Иисуса Христа, пришедшего во плоти, есть от Бога,а взякий дух,который не исповедует Иисуса Христа, пришедшего во плоти, не есть от Бога, ноэто дух антихриста, о котором вы слышали, что он придет и теперь есть уже вмире.

Дети! Вы от Бога, и победили их; ибо Тот, Кто в вас, больше того, кто вмире... По сему-то узнаем духа истины и духа заблуждения” (1.Ин. 4. 2-4;6).

Здесь я начал применять конструктивный метод. Я должен был достать текстыбесед Саи Бабы и его писания, если таковые имелись. Только таким образом я мограссеять свои сомнения в том, что этот темнокожий человек в оранжевом одеянии ис прической рок-певца является антихристом. Изучая его мысли, привычки иповедение, читая высказывания, я бы, по крайней мере, узнал немного больше оего истинной природе. Выяснив, как он сам относится к Иисусу и на чьей онстороне, Христа или Его противников, я бы определил, кто он есть на самом деле.

Мой ум был сильно возбужден и сердце говорило мне, что я стою на алмазнойкопи и даже простое рыхление этой почвы волновало меня и заставляло трепетать,как будто я боялся обнаружить, что это богатство было реально и доступно,находясь прямо под моими ногами. Я чувствовал себя как обладатель лотерейногобилета, обнаруживший, что на его билет выпал главный выигрыш, и сверяющий, неверя своим глазам, одну за другой цифры номера, чтобы убедиться, что этоправда. Разочарование могло бы оказать фатальным.

Я сразу нашел книги, которые искал. Даже сегодня, хотя с тех пор прошло ужедесять лет, я все еще удивляюсь, как быстро ангел Господень собрал для меня этосвятое досье. И в наши дни многим людям бывает трудно найти труды Саи Бабы, ноя сразу достал все, что мне было нужно. Это был знак, указывающий на то, что яне должен более попусту растрачивать время и пребывать в невежестве.

Как только я начал читать Его слова, то сразу почувствовал особое волнение,таинственно перенесшее меня в Божественные сферы. Его поучения не отличались отЕвангельских истин и, казалось, были взяты из какой-то Божественной,неизвестной большинству людей книги. Я был поражен, как ударом молнии,внезапной мыслью, которая затем перешла в уверенность, что все прочитанное мнойимело Божественную природу. Больше всего меня поразила убедительность и величиеЕго заявлений.

“Я ваш, хотите вы этого или нет. Вы Мои, даже если вы ненавидите илисторонитесь Меня. Я в вас. Вы во Мне. Между вами и Мной нет расстояния иразницы. Вы пришли домой. Это ваш дом. Мой дом — это ваше сердце!” (N.Kasturi, Sathyam Sivam Sundaram, том 3, стр.148.)

“Почему вы боитесь, ведь Я с вами? Полностью доверьтесь Мне, и Я будунаправлять и охранять вас”. (N. Kasturi, SathyаmSivam Sundaram, том 1, стр. 99.)

Заложив пальцем страницу, я закрыл книгу и посмотрел в пространствоневидящим взором. Я был глубоко тронут: “Итак, Ты опять здесь?” — спросил я,испытывая огромную благодарность к руке, направлявшей меня в жизни. “Это во снеили наяву?”

На обложке одной из книг была фотография Саи Бабы. Казалось, Он улыбалсямне, и я даже начинал испытывать к этому маленькому темнокожему человекусимпатию.

Забыв про свою болезнь, я бросился в бюро путешествий, чтобы заказать билетна самолет в Индию. Конечной целью было местечко под названием Путтапарти, гдеи сейчас Саи Баба проводит большую часть времени.

Если то, что я прочел и ощутил, соответствовало истине, я не мог позволитьсебе умереть, не увидев во плоти, по крайней мере один раз, Того, кто называетСебя “Отцом и Матерью всего человечества”.

Момент встречи приближался. Я был полон дурных предчувствий, потому чточитал, как нелегко встретиться с Ним и иногда даже увидеть Его. В книгахговорилось, что, когда люди добирались до этого места, Он оказывался где-то ещеи, казалось, избегал их.

Нет. Так не должно было случиться. Не я ехал, чтобы увидеть Его, а Онприближался ко мне, собираясь привлечь к Себе.

“Не вы Меня избрали, а Я вас избрал”. (Ин. 15, 16)