Подарок Рамакришны

Катхотия слонялся без дела по шумным улицам Калькутты. Его тянуло в изысканные кварталы, где жили англичане. Однако он боялся туда показаться – блюстители порядка гоняли всех чумазых голодранцев, появлявшихся среди белоснежных зданий. На дворе стоял 1881 г., националисты часто собирались толпами, образуя стихийные митинги. Имперская администрация обладала прекрасной памятью, и она помнила мятежи сипаев, хотя прошло уже много лет. Во избежание очередных потрясений доступ в элитные кварталы ограничили.

Катхотия проводил дни в праздности, шатаясь по улицам и разглядывая дома в неоколониальном стиле. Ночи стояли теплые, и он спал прямо под открытым небом. Днем бродили большой кампанией, состоявшей из родственников и друзей. «Сангха», как они ее называли, пожаловала в столицу Бенгалии из одного провинциального городка. Катхотия ждал вместе со всеми «звездного часа». Было известно, что в Калькутту приехал Шри Рамакришна, и при удачном стечении обстоятельств можно с ним встретиться. Рамакришна переезжал из одного дома в другой, и где он сейчас остановился - никто не знал. «Сангха» слонялась без дела в ожидании известия о месте «звездного часа». Катхотия, - как и большинство его товарищей, - ожидал получить милость великого святого.

Его поиски начались, когда Катхотии было девятнадцать лет. К ним в мелкий городок заехал йог. Перед огромной толпой чудотворец показывал вещи, от которых волосы вставали дыбом. Больше всего Катхотию поразило, когда йог засовывал свою голову в заранее выкопанную яму, после чего она появлялась из другой ямы, отстоявшей от первой не менее чем на несколько ярдов. Йог отрубал себе руки и ноги, и тем не менее, оставался жив. Толпа только охала и причитала. Очередной «трюк» сопровождался громкими обсуждениями и вскакиванием с мест. Эта манера зрителей подниматься так и не дала Катхотии внимательно разглядеть последнее выступление – левитацию. По окончании чудес йог собрал деньги и отошел отдыхать под тень дерева. Соседи Катхотии разошлись по улицам, бурно обсуждая увиденное, а он остался.

Брамин говорил ему, что освобождение возможно только по милости Господа. Заслуги накапливаются многие жизни, чтобы когда-нибудь человек смог освободиться от череды рождений и смерти. Большинство знакомых Катхотии и не ожидало милости Господа, люди трудились в поте лица, в надежде, что в будущем им воздастся. О немедленном освобождении никто и не помышлял. Катхотия был не из таких - однажды запав на идею мокши, он уже не расставался с ней никогда. Господь проявляет себя через святых, тогда как не через них можно получить милость и мокшу? Веря, что йог и является одним из дживан-мукти, Катхотия подошел с просьбой даровать ему освобождение. Однако йог ничего не ответил, только громко засмеялся и посмотрел немигающими глазами на Катхотию. Йог уехал, оставив тайну освобождения при себе. Когда он отъезжал, полгорода собралось его проводить. Катхотия смотрел ему вслед, а тот все еще смеялся. С тех пор Катхотия не упускал случая приблизиться к любому дживан-мукти, который помог бы в деле освобождения.

Хотя эпизод с йогом оставил неприятный осадок в памяти Катхотии, он еще легко отделался. В другой раз, когда Катхотия столкнулся с продвинутым садху в храме, ему досталось в буквально смысле. Когда садху вошел в храм, толпа обернулась как по команде. Он был гол, темнолиц, от садху плохо пахло, волосы спутались и закрывали часть лица. Один из прихожан, смутившись, накинул на него белую простыню. Садху сделал подношение божеству и быстро вышел прочь. Катхотия долго бежал вслед за ним, умоляя взять в помощники и даровать видение Бога. Садху не оборачивался, молча продолжая свой путь. Катхотия обещал быть его учеником, посвятив все силы стяжанию мокши. Он тащился за садху по дороге, пока тот не начал швырять в него камни. Это заставило Катхотию держаться подальше, и уловив момент, садху скрылся в чаще леса.

Катхотия никогда не оставлял попытки обрести милость великих духовного мира. «Сангхой» они ездили по монастырям, ашрамам и святым местам. Для многих из них это выглядело как приключение или интересное времяпровождение. Другие, пытавшиеся найти истину в паломничествах, вскоре разочаровывались и выходили из «сангхи». Состав группы менялся, только Катхотия оставался ее постоянным участником. Сколько учителей и святых Катхотия перевидал на своем пути, он уже не помнил. Катхотия разбирался в большинстве учений, был сведущ во многих практиках и мог выступить пандитом (ученым) в дискуссиях. Однако к мокше это его никак не приблизило. Оставалась только одна надежда – на святого, который раскроет ему секрет.

Еще вдалеке Катхотия увидел, как по улице со всех ног бежит человек. По мере приближения Катхотия узнал в нем своего младшего племянника. Не успев отдышаться, весь в мыле, племянник закричал, что Бхагаван навестил Тагора. Они оба припустили что есть мочи до дома Дебендранатха Тагора. Все знали, что попечитель Шри Рамакришны по имени Матхур был однокашником Тагора по калькуттскому колледжу. Иногда Матхур всем семейством, захватив Рамакришну с собой, навещал лидера Брахмо-самаджа.

Возле двухэтажного особняка собралась толпа зевак, почитателей Рамакришны и просто случайных прохожих. Все ожидали появления Рамакришны. Самое малое, на что рассчитывала толпа – увидеть мельком Великого, когда тот выйдет из дома и сядет в экипаж. Пара англичан постояла несколько минут, но решив, что ждать в толпе безграмотных индусов ниже их достоинства – вскоре удалилась. Все вокруг видимо волновались. Сердце Катхотии стучало как сумасшедшее. Он обильно покрывался потом, руки его дрожали, а в горле пересохло. Сейчас он увидит живого Бога, который дарует ему освобождение. Событие всей жизни. Мысли путались, сосредоточиться почти невозможно. Минуты текли, образуя вечность. Сейчас или никогда, – думал Катхотия, второго шанса может не представиться, - надо использовать любую возможность.

В доме послышался шум. Толпа напряглась. Двери распахнулись и наружу высыпали слуги. Они предпринимали безуспешные попытки разогнать толпу. Обнаружив, что это невозможно, они распихали человеческую массу, освободив проход. Катхотия чувствовал, что он на грани обморока. Сердце стучало где-то между грудью и макушкой. Появился дворецкий, громко крича и призывая толпу не давить. Из дома вышли дородный человек в чуридане и несколько укутанных в платки женщин. Под руки вывели худого мужчину. Его лицо окаймляла коротко стриженая борода. Глаза были полузакрыты, он что-то шептал себе под нос. Его покачивающуюся фигуру держали под руки. Казалось, он плыл в тумане, ничего не видя вокруг. Джей боло Бхагаван Шри Рамакришна джи-ки! – выкрикнул звонкий голос в толпе. Джей! – ревом ответила толпа. - Джей Бхагаван Рамакришна! - Джей! - Толпа надавила – и сопровождающие поспешили усадить Рамакришну в конный экипаж.

Повозка рванула с места и стала быстро удаляться от особняка. А как же мокша? – мелькнуло в голове Катхотии, - сейчас решается дело всей моей жизни. Сердце забилось, и он со всех ног помчался за повозкой. Лошади быстро перебирали копытами, но Катхотия поспевал. Он бежал за крытым экипажем, что есть мочи. Началась уже другая улица, а Катхотия не отставал. Вдруг из окна высунулась рука. Катхотия четко ее видел, это было смуглая тощая рука. Никому кроме Рамакришны, она принадлежать не могла. Катхотия отдал бы всю вселенную за то, чтобы припасть к этой руке. В ней было заключено счастье, вся его жизнь. Рука что-то держала, Катхотия не мог увидеть, экипаж раскачивался вместе с рукой. Катхотии даже показалось, что рука намеренно так долго торчит, чтобы он ее заметил. Наконец, Рамакришна раскрыл руку, и прямо под ноги Катхотии что-то упало. Экипаж умчался дальше, а Катхотия рухнул в пыль, ища предмет. Это были четки. Обычные, ничем не примечательные четки.

Подавленность не отпускала Катхотию несколько дней. Он ни с кем не говорил, предпочитая уединение. Столько сил было потрачено, столько лет на поиски мечты. Сангха» собиралась ехать к какому-то святому из Ширди. О нем никто не знал и было непонятно, как святой может родиться в такой глухомани как Ширди. Однако Катхотия уже никуда не хотел ехать. Он сжимал в кармане четки Рамакришны, медленно перебирая бусинки. Когда «сангха» уехала, Катхотия ушел в близлежащую рощу медитировать.

Сейчас он был один, и ничто ему не мешало. Четки Рамакришны словно святились, Катхотия не расставался с ними ни на минуту. Час за часом он перебирал заветные бусинки. Время текло, а с ним уплывали все суетные мысли. Сначала случайные образы заполоняли Катхотию. Потом они затихли и стали казаться нереальными. Все вокруг сделалось каким-то ненастоящим, словно театральная бутафория. Потом и оно исчезло. Остался только покой и тишина. Катхотия состоял из молчания, в котором все светилось. Внутренняя реальность проникала сквозь него далеко вокруг. Спустя часы его сознание вошло в высший покой.

Катхотия регулярно занимался садханой, день за днем, несмотря на занятость в торговой лавке. Через годы он создал ашрам, получивший известность в северной Индии. Жизнь Катхотии медленно плыла, соседи искренне его уважали. Раньше, в молодости, когда он смотрел на себя в зеркало, то видел черные буравящие глаза, готовые спросить: «Гуруджи, проявите милость, даруйте мне видение Господа». Сейчас, редко смотря на свое отражение, Катхотия видел блеклые старческие глаза и глубину, в которой не за что было зацепиться. Катхотия проводил свои дни в размышлении о Боге, непременно держа четки, доставшиеся в наследство от Рамакришны. Великого святого уже давно не было в живых. Катхотия лишь однажды навестил Калькутту, чтобы посмотреть на строительство монастыря Рамакришны.

Как правило, Катхотия не выходил за пределы своего ашрама. Однажды он решил прогуляться вдоль стен родной обители. Заслышав смех за спиной, Катхотия обернулся и увидел мальчишек. Сорванцы передразнивали его, прижимая к груди ветошь, как он обычно держал в руках четки. Нахмурил брови – мальчишек и след простыл. Вечером он уединился, чтобы посторонние глаза его не видели. Дрожащими руками аккуратно сложил четки в костре, на котором они долго горели. Редкие слезы струились по морщинистым щекам. Катхотии в красках вспомнился день, когда Рамакришна кинул ему четки. Постепенно картинка стерлась. Покой медленно наплыл на него и Катхотия погрузился в пространство тишины. Как тогда, в первую медитацию после встречи с Рамакришной.

Сергей, что это за имя Катхотия?

А еще мне попалась одна цитата:

"Процесс, посредством которого каждый новый нагваль сталкивался с абстрактными ядрами, создавал серии рассказов, сотканных вокруг абстрактных ядер, которые регистрировали обстоятельства и частные подробности каждой индивидуальности ученика."

Внешне это может показатся очень далеким, потому что взято из другой традиции - традиции К.Кастанеда. (Книга 8: СИЛА БЕЗМОЛВИЯ) Но наверное стоит поискать другие параллели. :'(

Катхотия – имя, производно от «нирвана катха» - короткая вымышленная история о путях достижения нирваны.

больше всего понравилось как Катхотия бежал за каретой, и как Рамакришна ему чётки бросил..

Серёж, но если честно, то образ Катхотии чего-то меня совсем не вдохновил..

наверное разные у нас с ним пути...

Marianna, а почему главный герой должен вдохновлять?

Мне, честно говоря, даже не думалось, что сказки должны на что-то воодушевлять, это ведь всего лишь поучительные истории.

Ну как вам, сюжет-то понравился? Интересно было читать? Или так себе? Один мой знакомый сказал, что ему от истории грустно, а другой – что мало действия!

У меня чего-то не хватает сил, чтобы вчитаться в этот рассказ, хотя предыдущий рассказ я прочитал на одном дыхании, и он мне понравился.

Серёж, где мне было интересно, я тебе написала.. и там было очень классно читать..

а вот потом..

.. такое ощущение, что в жизни Катхотии больше ничего не было.. кроме этой кареты.. ... ... я больше ничего не вижу.. понимаешь?.. словно туман застилает глаза.. я не чувствую совершенно его дальнейшую жизнь..

Сережа , спасибо за рассказ. Очень поучительный , есть над чем подумать.

Я тоже, иногда хочу получить что-то очень ценное, а вот взять в руки "чётки"

и начать работать , мысль как-то не приходит . Еще раз спасибо.

Мне, честно говоря, даже не думалось, что сказки должны на что-то воодушевлять, это ведь всего лишь поучительные истории.

34933[/snapback]

Поучительно то, что он сжег четки.

Но сказки действительно важны, все дело в том верим ли мы или нет. Я до сих пор помню сказку "Собор Парижской Богоматери," которую нам рассказывала воспитательница детского сада.

Да и другие сказки, которые рассказывали мне мои добрые матери. Как много было этих сказок, какие они были разные! Но до сих пор сохраняется аромат таинства и ночи. Но как бы много их небыло, их всегда не хватало. Это как миллион и одна ночь.

Самое важное это сохранять живость восприятия. А живость восприятия можно сохранять если развивать подлинную равностность или чистоту восприятия. Тогда нет я и мое, тогда нет других - все возможно и все случается.

Серж в твоей истории присутствует страшная заземленность, поэтому хорошо что четки сгорели.

Спасибо за мнения. Интересно их читать.

"страшная заземленность" - это, наверно, "жуткая привязанность"? "Дайте мне хоть одну привязанность, чтобы я мог чувствовать себя человеком!" - сказал бы о себе Катхотия.

"Дайте мне хоть одну привязанность, чтобы я мог чувствовать себя человеком!" - сказал бы о себе Катхотия.

Привязанность к словам, к форме ... ну и т. д.