Путешествие по Индии

Ваня, пользуйся кнопкой переключения редакторов, обозначила её розовым кружком на прицепленной картинке

когда переключаешься на второй тип редактора (при нажатии этой кнопки), всё работает по старинке, т.е. постит только неформатированный текст, а чтобы этому тексту потом придать нужный вид, какой задумал, нужно потом снова переключиться на режим видео-редактора, в нём снова работают все кнопки по редактированию текста

Ночной автобус подъезжал к Гокарне и Софья измученная долгой дорогой, особенно тяжелой из-за бесконечных серпантинов среди невысоких гор, отделяющих побережье от материка, смотрела в окно, ожидая долгожданной остановки. Лишь скорая встреча с морем еще поддерживала ее в зоне оптимизма. Вот, наконец, кондуктор объявил финиш и автобус остановился. Поиски жилья не заняли много времени и бросив нераспакованные вещи, Софья с блаженством погрузилась в ласкающие волны утреннего моря. Тяжесть и усталость были смыты в одно мгновение и радость снова запела в сердце свою прекрасную песню. Постепенно осваивая новое пространство, Софья искала большего уединения и покоя, продолжая стиль жизни ашрама Прашанти Нилаям Саи Бабы в Путтапарти, откуда она только что приехала, но все время обнаруживала себя в обществе людей самых разных: Ольга была привержена идеям симорона, Наталья занималась йогой, Света тоже ходила на йогу, но приехала она на всю зиму с парнем, который курил травку и путешествовал по астральным мирам. Поэтому и Света жила в каком-то бессознательном состоянии, хотя сама травку не курила. Многие здесь спасались от холодов-морозов своих стран. Была группа престарелых французов, которые целый день напролет сидели в кафе и вовсе не плавали в море. Один постоянный обитатель грязных шумных улиц Гокарны привлекал внимание своей белизной, хотя жил здесь, как видно, уже продолжительное время. Нечаянно познакомившись с ним в магазине, Софья узнала, что он из Швеции, зовут его Ганс и он историк. Сидя на обочине, как он сам говорил, наблюдал поток жизни, плавно текущей мимо из одной бесконечности в другую.
Приезжали и уезжали сменяя друг друга группы занимающихся йогой, цигун и праздношатающейся молодежи.
Симоронка Ольга путешествовала одна и судьба свела ее с Софьей. Жили они в разных гестах, но часто встречались на пляже и постепенно сблизились. Ольга была общительна, но профессия бухгалтера наложила на нее свой денежный отпечаток, заставляя везде искать свою выгоду. Скорей всего именно поэтому она и занялась психотренингом симорона, обещавшим исполнение желаний и решение всех проблем через технологию успеха и фейерверк волшебства, как было описано в его учебнике везения.
Вдвоем было веселее и вскоре они стали почти неразлучно проводить время в городе и на пляже. Дни легкой стайкой летели в пространстве, сливаясь в один большой день без даты и времени.
Как-то, Ольга, общаясь с молодежью на обширной веранде своего геста, узнала о Хампи. Ей рассказали о древней столице южной Индии, где в развалинах лежат великолепные храмы, а сам ландшафт - неземные рельефы скалистых холмов с огромными валунами, замысловато сложенными друг на друга неведомыми гигантскими силами. Она загорелась поехать туда и стала уговаривать Софью составить ей компанию. Та не особо любила всякие развалины и не выразила энтузиазма, но все же Ольга уговорила ее. Имея весьма смутное представление о дороге к цели своей поездки, они отправились в путь. Небольшое расстояние по европейским меркам в чуть более 300 километров, вылилось в десятичасовой дневной переезд в тряском автобусе по разбитым дорогам. Длинный утомительный путь заметно испортил настроение Ольги с чего и началось охлаждение отношений, так и не развившихся в дружбу. Сосед бессознательно ищет причину своего дискомфорта в попутчике и изливает на него свое раздражение.
День клонился к закату, когда они, наконец, добрались из Гокарны через Хоспет в Хампи. Поиски жилья еще больше обострили отношения: Ольга ни в какую не хотела селиться вдвоем, а в пик сезона найти жилье по приемлемым ценам было не просто. В самой деревушке Хампи ничего подходящего не обнаружилось и они на пароме переплыли небольшую в этом месте реку Тунгабхадру. Там была настоящая улица гестов, пройдясь по которым и не найдя ничего дешевле 500 рупий (10 долларов, по курсу того года, что для Софьи представлялось дорогим, она снимала обычно не дороже 5), они, наконец, уже в темноте поселились в два разных домика с симпатичным садиком и кафе, где чуть позже, лежа на матрасах попивали чай. Утром решено было начать исследование окружающих окрестностей. Но одна коварная неприятность поджидала их в комнатах - под окном расположился ресторан следующего геста, где и далеко за полночь слышался смех и играла музыка. Во всем этом комплексе гестов жила в основном молодежь, которая в большинстве своем отсыпаясь днем, начинала свою активность ночью.
Свежее утро разогнало тягость шумной ночи, а сверкающие изумрудные рисовые поля радовали глаза своей нежностью и чистотой. Переплывая на пароме Тунгабхадру, все с интересом наблюдали как погонщики невдалеке мыли слона, лежащего на боку в прохладных неглубоких водах. Это была слониха, которая "служит при храме" и за монетку, накрывает хоботом головы любителей экстремального общения с гигантскими животными.
Главный храм Хампи, при котором "работает" слониха - посвященный Вирупакше, действует и поныне и стоит недалеко от пристани.
Вирупакша - ипостась бога Шивы, правитель запада, правитель неба свободных метаморфоз, преобразователь форм, потому и ведает погодой, облаками, ветром, изображают его красным. В мире метаморфоз обитают небесные драконы – наги, змееподобные существа, которые по повелению бога и управляют погодой.
Все это Софья узнала несколько позже и при весьма необычных обстоятельствах.
Обойдя храм и разминувшись с Ольгой, которая демонстрировала полное небрежение своей попутчицей, она, взобравшись на соседний скалистый холм, обозревала окрестности с высоты птичьего полета. Мимо проходили группы туристов, паломников, и вдруг она заметила фигуру, показавшуюся знакомой. Это был Ганс, так же резко сияющий белизной на фоне темных индусов и уже успевших загореть европейцев. Он тоже заметил ее и обрадованно поспешил присесть рядом. Тогда-то и началось увлекательное путешествие, подробный экскурс в историю этого священного места.
Как рассказал Ганс, храм Вирупакши единственный хорошо сохранившийся, действующий храм Хампи, слегка отреставрированный в XIX веке.
- Рекой Тунгабхадрой заведует богиня Пампа, искаженным именем которой - Хампи и называется лежащая перед нами деревушка. По поверью, она делает воды чистыми и священными. За эту чистоту, которой, естественно, обладает и сама богиня, Шива-Вирупакша сочетался с ней браком и даже принял имя Пампапати, - начал Ганс свой рассказ в ответ на распросы Софьи.
- Сам же храм Вирупакши был построен очень давно, конечно, не в таком виде, как теперь. Он много раз перестраивался, достраивался, дополнялся деталями, резьбой, колоннами. О нем есть упоминания, дошедшие с VII века, где говорится, что он существовал уже задолго до того. Так что начало его создания теряется в веках.
Вокруг этого храма и благодаря ландшафту, защищающему эту местность от набегов соседнего воинствующего мусульманского султаната, здесь, начиная с XIV века, появилась великая империя - Виджаянагар, постепенно объединившая разрозненные княжества всего юга Индостана до самого южного мыса Коморин и Каньякумари, - с увлечением, лекторским тоном рассказывал Ганс, будучи преподавателем истории в колледже.
Софья слушала как зачарованная, не только от того, что он разворачивал перед ее мысленным взором полотно огромной исторической картины преобразования пространства из разрозненных уделов в мощную империю, царившую на необозримых просторах, но и потому, что примерно в это же время далеко на северо-западе, так же собиралась великая земля под началом русских князей в великое княжество Московское. Это необыкновенное резонансное развитие двух стран-сестер часто будет всплывать в уме Софьи, увлеченной историческими параллелями становления Руси-России и Индии.
- Ганс, дорогой, расскажи мне про Виджаянагар подробнее, - попросила она.

- Так слушай же славную историю великой империи! На рубеже XII-XIII веков в северной части Индии вокруг Дели кровопролитными завоеваниями тюркских султанов - выходцев из Средней Азии, Персии (Ирана) и Афганистана был создан Делийский султанат. Южнее его вплоть до этой самой реки Тунгабхадры существовали разрозненные княжества Декана, по названию плато, которые то объединялись, то распадались, то завоевывались Делийским султанатом. Княжествами хоть и правили то султаны, то махараджи, но население-то было индусы, менялась лишь приближенная к правителю знать. Так что многие столетия сохранялась исконная культура народов, издревле населявших эту землю. Ислам же лишь легкой позолотой в лучшем случае окрашивал древние культы своим орнаментом и архитектурой, а в худшем, сносил до основания храмы и статуи индусских богов. Так параллельно развивалась культура и соседствовала религия разных народов, тем не менее, влияя друг на друга и создавая причудливый сплав, который виден и до сих пор. Войны возникали чаще не на религиозной почве, а за обладание благоприятными с экономической точки зрения территориями, лишь прикрываясь идеями священных походов против неверных. Часто султаны ставили на посты, как бы мы сейчас сказали, среднего звена, индусов высших каст - кшатриев-воинов, которые под страхом смерти принимали ислам. Но стоило султанам ослабнуть, как поднималось восстание, махараджи снова переходили в свою веру, объединяя простых индусов под свои знамена и возвращали власть над своими землями. Так качались чаши весов на огромной территории севера Индостана от ислама к индуизму.
Дабы расширить свои владения, делийский султан Мухаммад Туглак около 1335 года послал немногочисленный отряд во главе с двумя братьями-индусами, из касты кшатриев, сыновьями Сангама, принявшими ислам, покорять земли в районе вот этой самой реки Тунгабхадры, прельстившись плодородием этих мест.
- Как интересно! - прервала Софья повествование Ганса. - Я недавно жила в гесте СанГам на Ом-биче возле Гокарны и когда спросила у хозяина, что означает название его геста, он ответил: место встречи.
- А братья, сыновья Сангама, как раз и встретили в лесах у реки мудреца-аскета Видьяранью, предвидевшему рождение великой империи. Он и указал им благоприятное место для возведения нового города, - с энтузиазмом подхватил Ганс. - Видя его святость, братья уговорили мудреца стать главным советником и министром. Под влиянием Видьяраньи идеи ислама развеялись как дым и братья вновь вернулись в лоно своей религии по рождению - индуизм и основали свое княжество, еще не подозревая во что это вырастит. Город, который строился семь лет, назвали в честь мудреца - Видьянагар - город знаний, нагар - означает город, видья - знание. Но по мере развития и победного завоевания соседних земель, название его изменили на Виджаянагар - город победы. Так же стали звать вскоре и всю империю.
Столица расположилась на южном берегу Тунгабхадры на холмах, окружающих храм Вирупакши, где мы сейчас и сидим. Индусы считали Вирупакшу покровителем и истинным правителем своей страны, а братья, по их мнению, лишь выполняли его указания.
Кстати, одна замечательная легенда связана со священной рекой Тунгабхадрой, воды которой образуются из слияния рек Тунга и Бхадра, а затем она впадает в священную реку Кришна.
Существует предание, что много эонов назад земля отягощенная существами, жившими на ней, рухнула в Паталу, в ее таинственный океан, где обитали демоны-асуры под водительством Хираньякши. Чтобы спасти землю, бог Вишну воплотился как третий аватар в неустрашимого вепря Вараху, который ринулся в Паталу, подобно молнии и поднял на своих клыках землю. Тогда напал на него свирепый асур Хираньякша, не желающий отдавать свою добычу. Битва между ними продолжалась тысячу лет и когда Вараха победил асура, то упал в изнеможении на землю отдохнуть, но священные слюна и пот с тех пор так и льются с его клыков, рождая две реки - Тунгу и Бхадру, - рассказывал Ганс, как видно увлеченный не только историей, но и легендами, с ней связанными.
- Вот уж поистине тут за каждым названием реки ли, деревушки ли скрывается какое-нибудь преданье старины далекой! - согласно воскликнула Софья.
- Удивительно, что все это бережно сохранилось народом и дошло до наших дней, сначала передаваясь из уст в уста и лишь много позже записанное в анналах, - отозвался Ганс.

- Вернемся к Виджаянагару, что там дальше-то было? - спросила Софья.
- Столицу начали строить в 1336 году. Одновременно проводились военные походы для завоевания и присоединения многих мелких княжеств, от моря Аравийского до Бенгальского залива и вплоть до самого южного мыса Коморин. Так расширилась и упрочилась империя, названная в честь столицы - Виджаянагар, отрезавшая юг Индии от мусульманского владычества - продолжил Ганс. - А тем временем, в результате дворцовых переворотов Декан отделился от Делийского султаната. Как только Мухаммад Туглак покинул южную Индию, мятежные эмиры провозгласили султаном одного из военачальников, Абу-л Музаффара Ала-уд-дина Бахмана в 1347 году, ставшего основателем династии Бахманидов. В период своего наибольшего могущества деканское государство Бахманидов также простиралось от Аравийского моря на западе, но севернее земель Виджаянагара, до Ориссы на востоке. Северная граница проходила по реке Тапти, южная — как раз по рекам Тунгабхадра и Кришна. Бахманиды постоянно делали набеги на Виджаянагар, прельщаясь плодородной долиной Райчур междуречья Тунгабхадры и Кришны.
Но вскоре междоусобная война кланов за власть привела к разделению единой империи Бахманидов на пять княжеств: Биджапур, Голконда, Ахмаднагар, Бидар и Берар, самым крупным был Биджапур. История Декана в это время заполнена войнами этих княжеств, как между собой, так и с Виджаянагаром, окрашенная религиозными походами. Но часто то одно, то другое из деканских государств вступало в союз с индусской династией Виджаянагара, против своего мусульманского соперника. Эти союзы были, конечно, непрочными. К тому же воинами и начальниками отрядов в государствах с мусульманскими династиями часто бывали индусы, в то время как немало мусульман переходило на службу к Виджаянагару. Поэтому когда государства этого периода называют мусульманскими, то говорится это лишь только о религии правителей и знати, а чернь и простой люд - сплошь индусы - исповедовали свой индуизм и никто им не возбранял это делать. Лишь завоевывая княжество, где правили махараджи, мусульмане уничтожали храмы и вырезали почти все население. Своих же индусов не трогали, кто ж работать-то будет! Лишь не разрешали строить больших индуистских храмов и статуй.
И вот уже к 70-м годам XIV века, территория Виджаянагара охватывала практически весь юг Индии и, несмотря на непрерывные войны в течение почти 200 лет границы Виджаянагара фактически не менялись.
Стойкость не только военная, но и политическая молодой Виджаянагарской империи основывалась на заимствовании многого из внутреннего устройства и государственного управления султанатов, не даром кшатрии служили при их дворах, что было прогрессивно для того времени. Так новое мироустройство общества с севера продвигалось на юг.
Правитель-махарадж назначал первого министра, при котором существовал совет из глав ведомств и представителей князей, и некоторых слоев населения, включая торговцев, своего рода кабинет министров. На местах назначались наместники-губернаторы, которые не были всесильными владыками в своих областях, а подчинялись центру и обычно сменялись каждые два-три года. В их обязанности входило строго следить за соблюдением порядка в финансовых делах - за сбором налогов, поступлением дани от вассальных князей.
Сложными были и формы землевладения, но и они во многом напоминали устоявшиеся исламские, уже проверенные временем. Все это создавало прочный фундамент для существования империи: подчинение вассалов центру, ведь земли были в основном государственными, находящимися в ведении казны, или лишь в условном владении воинов.
Военачальники обязаны были содержать отряд воинов за счет доходов с пожалованных им земель и имели большие полномочия по взиманию налогов. Так государственное устройство султанатов было с успехом использовано индийскими махараджами, долгое время жившими при дворе султана.
Конечно, и внутри империи происходили бунты крестьян, протестующих против непосильных налогов, особенно в засушливые годы, и мелких князей, желающих единолично править своими уделами, не посылая дань в центр, на который содержался возросший и расширившийся административный аппарат. За этот же счет существовало и огромное войско махараджи, которое и позволяло правителям вести успешные войны. Так где силой и мечом, где послаблением податей, собирались земли в единое государство. А тем временем на севере рос грозный враг - Делийскй султанат, также объединивший при новой, возникшей здесь династии Бабуров в XIV-XV веках, огромные территории, из которых и выросла всем известная империя Великих Моголов, одним из прославленных владык которой был Акбар Великий.
- Вот что всегда меня интересовало в этом вопросе, - прервала Софья поток повествования, - в чем разница моголов и монголов?
- Да, это интересный вопрос! Давай попробуем вместе разобраться. Империя Великих Моголов, которая существовала в XV-XVII веках на севере Индии, основанная первым Бабуром - пра-правнуком Тамерлана, то есть по сути монголом, простиралась от Кабула и Кандагара до Ориссы на западе Индии. В нее входили афганские, персидские и тюркские племена. Она создала великий сплав народов Центральной Азии, включая в себя и монголов, и персов, и афганцев, и много кого еще. Слово "могол" - означало политический союз племен и народов, создавших страну Великих Моголов - Моголистан, как называли ее византийцы, а "монгол" - буквально переводится, как сыновья вечного неба, которыми себя считали тюрко-монгольские племена, и произносилось это составное слово так: ман-гол - человек бога.
- Похоже, у них много общего, только одно отражает общественное устройство, а другое - общее название родственных племен. Слушай, Ганс, так, наверное, русское слово - могучий - и происходит от слова могол! - осенило Софью. - Ведь могол - византийское слово, имеющее смысл : большой, огромный! Сами-то жители себя так не называли.
- Похоже, ты права. Я знаю, что лингвисты находят много однокоренных слов в самых разных языках, носители которых разнесенных столь далеко друг от друга, что это несомненно отражает бурную кочевую жизнь, смешение и переселение народов по лику земли-матушки, - отозвался Ганс и продолжил, - итак, укреплялся Виджаянагар - страна победителей
Каждый махарадж, правивший ею, считал своим долгом построить новый храм, а то и не один, поэтому столица и ее окрестности наполнялась от десятилетия к десятилетию все новыми храмами, полными богатств, украшенными гигантскими скульптурами богов, высеченными в камне сценами легенд, буйным орнаментом из фигур людей и животных, украшавшими колонны, стены, потолки.
В царском дворце в Виджаянагаре имелось много комнат, заполненных до потолка золотом и драгоценностями. Каждый император во времена своего правления так же считал своим долгом прибавить к этим комнатам хотя бы еще одну.
Вокруг города в семь рядов проходили фортификационные сооружения, накрепко защищающие столицу от набегов завоевателей.
Как описывали путешественники тех времен из Португалии, Аравии, Персии, Китая и Самарканда, столица поражала своими размерами, численностью населения, богатством базаров и кварталов ювелиров, местами увеселений, искусными ремесленниками.

- Вот как раз и я вспомнила о путешественниках. Одного из них, может быть, ты знаешь - это Афанасий Никитин - русский купец из Твери. В его записях "Хождения за три моря" подробно описано посещение им Индии как раз примерно в то время, о котором ты рассказываешь. Хотя он и не писал конкретно о Виджаянагаре, на посетил султанаты Ахмаднагар, Биджапур и Бидар, что соседствовали, как ты сказал, с Виджаянагаром с севера, и описал быт простого населения. Наверное, так жили и в Виджаянагаре, - сказала Софья.
- Вполне возможно, потому что хотя правителями султанатов были мусульмане, население-то составляли индусы, быт которых однообразно простирался на огромные территории Индостана, - подхватил Ганс.
- Меня просто поразило не только замечательное описание путешествия, но и сама причина, по которой Никитин оказался в Индии. Представь себе, что в 1466 году караван купцов из Твери, главой которого избрали Афанасия Никитина – самого предприимчивого, бывавшего в далеких поездках и грамотного, что немаловажно для того времени, набрав товара, поплыл торговать вниз по Волге до Каспия. А поелику, как он бы выразился тогда, места были новые и незнакомые, стал вести дневник, так и случились его "Хождения за три моря". По дороге в районе Астрахани их ограбил отряд татарского хана Касима, взяв в плен несколько купцов. Целый год оставшиеся на свободе вместе с Афанасием потратили, чтобы освободить пленников. Но возвращаться назад было нельзя, ведь товар Никитин взял в долг и мог угодить на родине в долговую яму. Вот и решил он, мелко приторговывая, сколотить капитал в соседних странах и отправился через Баку в Персию. Пробыв шесть месяцев в приморском городе Чапакуре и несколько месяцев в Сари и Амоли, Афанасий перебрался в город Рей, один из самых древних персидских городов. Из Рея по древнему караванному пути он пошел на юго-восток Персии. Весной 1469 года он добрался до торгового города Ормуза, расположенного на небольшом бесплодном и безводном острове в Персидском заливе, где пересекались торговые пути из Малой Азии, Египта, Индии и Китая. Услышав, что арабские скакуны очень ценятся в Индии, он, купив одного, поплыл в эту неизведанную страну, полную богатств, легенд и чудес. Так своего рода троянский конь заманил нежданно-негаданно Афанасия в сказочную, далекую страну.
Там прожил он три года, путешествуя по странам-султанатам вглубь Индии. Чуть не погиб, когда Джунейрский хан отобрал коня и обещал возвратить его лишь при условии, если Никитин примет мусульманскую веру, а не то не жить ему. Но для русского человека принять чужую веру всегда означало отречься и от Родины. Купец наотрез отказался. Лишь чудо спасло его и заступничество знакомого перса – хоросанца Мухаммеда. Даже удалось вернуть и коня. Ты, наверное, все это знаешь? - спросила Софья.
- Нет-нет, это очень познавательно, рассказывай, что было с ним дальше, - тут же отозвался Ганс.
- Много интересного писал он о жизни простых индусов, очень любопытных, открытых, дружелюбных. Удивляло его их множество, что не едят мяса, ходят полуголые и мужчины и женщины, не говоря уж о ребятишках, коих не счесть. В Джунейре, где в течение четырех месяцев идут дожди, будучи вынужденно ими остановленным, сделал он заметки и о земледелии, товарах и вере жителей.
Поражали Никитина пышные выезды султана на прогулку, которого сопровождали 10 тысяч конников и 50 тысяч пеших воинов. В этом шествии участвовали сотни трубачей и барабанщиков, 200 слонов, наряженных в золотые доспехи, 300 коней, запряженных в золоченые колесницы.
"А во дворце султана семь ворот, и у каждых ворот по 100 сторожей и 100 писцов. Всех, кто войдет и кто выйдет, записывают, а иностранцев во дворец и не впускают вовсе", - записал Никитин в своем дневнике.
- Да, все очень похоже на то, что я читал из других источников, - согласно кивал Ганс.
- Как только просохли дороги, Никитин отправился в дальнейшее путешествие и достиг города Бидара, где и продал коня. Там прожил он еще четыре месяца. Видно, уже втянулся в изучение и исследование неизвестных ему народов! Уважая и ценя обычаи страны и будучи сам очень любознательным и общительным, близко познакомился он со многими индийскими семьями. Рассказал им, что он не мусульманин и не Хозе Исуф Хоросани, как его здесь называют, а христианин, и зовут его Офонасий. Доброжелательные и открытые индийцы прониклись большим доверием к нему и рассказывали русскому о своей жизни и обычаях, многое узнавая и от него о далекой и незнакомой Руси.
Из Бидара Никитин со своими новыми друзьями-индусами отправился в священный город Парват на праздник "ночь бога Шивы" - Шиваратри.
Он подробно и интересно описал этот праздник, на котором собиралось до 100 тысяч человек.
Но все больше тосковал Афанасий по Руси, которая была для него прекраснее всех стран. "В сем мире нет подобной ей земли, хотя бояре Русской земли не добры. Да устроится Русская земля!" - писал он в дневнике.
Где-то я читала, может и у Никитина, сейчас не помню,что мужья-индусы пускали к своим женам уже ставших появляться тогда в их краях белых людей, чтоб родились от них белые дети, за что содержали их и дарили подарки. Принимал ли сам Никитин в таком смешении народов участие, не известно, но можно хотя бы составить себе представление на что жили, заброшенные в далекие края судьбой и провидением путешественники.
- И как же он вернулся домой? - спросил Ганс.
- Это была не меньшая эпопея! Сейчас расскажу. Но меня очень поразило, что без всякой подготовки, намерений, знания языков, в течение нескольких лет, человека забросило в такие дали, что и теперь-то, в XXI веке с нашей коммуникацией и средствами передвижения, не осилишь. Не иначе, как судьба через отважного и предприимчивого русского купца соткала такой узор для назидания и просвещения народов от севера Руси до юга Индии.
И вот, востосковав что есть мочи по родине, Никитин покинул Бидар и отправился на побережье Индийского океана, в порт Дабул, чтобы обратным путем вернуться на родину. Сел на кораблик и поплыл в Ормуз.
Но видно не хотела судьба отпускать от себя отважного путешественника! Бурное море больше месяца трепало небольшое суденышко и занесло его к Африке, к Эфиопским горам. Береговые жители хотели разграбить судно, но удалось откупиться подарками.
Поплыл, наконец, кораблик к берегам Аравии, в порт Маскат, а оттуда – в Ормуз. Примкнув к каравану торговцев, Афанасий Никитин добрался до турецкого города Трапезунда, что на южном побережье Черного моря.
Впереди было последнее – третье море. После не очень благополучного плавания корабль вошел в Балаклавскую бухту, а затем направился в большой торговый порт Кафу – как в старину называли Феодосию, где часто бывали русские купцы. Никитин нашел, наконец, земляков и с ними отправился домой.
Но, увы, отважному путешественнику не довелось вернуться в Тулу. Наверное, судьба посчитала, что его миссия выполнена, и недалеко от Смоленска Афанасий Никитин умер в 1472 году.
Спутники Никитина доставили его записи в Москву и передали главному дьяку Ивана III Василию Мамыреву. Современники были поражены, читая записки отважного путешественника, но потом несколько веков пролежали они забытые в архивах и лишь великий Карамзин, автор "Истории государства Российского" вновь открыл их и широко обнародовал.
- Получается 6 лет длились странствия Никитина, три из которых он провел в Индии, и как раз во времена наибольшего расцвета Виджаянагара! - воскликнул Ганс.
- Да, хотя в саму империю он и не попал, но хорошо описал быт индусов соседних стран, что вполне экстраполируется и на Виджаянагар. И мне представляется, что через его записки можно увидеть очередную связь историй государств не только Руси и Индии, но и всего пространства, соединяющего Московию, Персию, Афганистан, включая монгольские степи, а от туда и Китай - как единую судьбу великого евразийского континента, - заметила Софья, всегда стараясь охватить взглядом единое, общее, чувствуя скрытую взаимосвязь явлений, событий и самой истории не только людей, но и стран.
За разговорами незаметно день склонился к своему закату, сумерки усиливались и прощаясь, Ганс и Софья условились встретиться завтра вновь, чтобы вместе побродить по обширным окрестностям Хампи и продолжить обмен знаниями.

Рассвет следующего дня Софья встретила на ближайшем к гесту холме, с которого было видно восходящее солнце, освещающее красочный, фантастический пейзаж сквозь огромные валуны, как бы играя в прятки, скрываясь за ними и вновь обнаруживая себя, когда, наконец, неумолимая сила подняла его выше, сделав недоступным для низких холмов земного мира.
Покончив с завтраком, Софья поспешила к месту условленной вчера встречи. Ганс уже ждал ее, но не один и Софья с любопытством вглядывалась в них, пока подходила ближе.
- Доброе утро, джентльмены! - радостно приветствовала она, оглядывая лысого высокого незнакомца.
- Доброе утро, дорогая! Позволь представить тебе моего знакомого - Эндрю! - ответил улыбаясь Ганс.
- Для вас, просто Андрей, - добавил незнакомец.
Софья увидела в его лице явные черты какой-то азиатской народности, но светлые с зеленым оттенком глаза и высокий рост вызывали недоумение несоответствием с монголоидным типом его лица.
- Не удивляйтесь, это, конечно, не совсем мое настоящее имя, но по звучанию оно очень близко и нравится мне произношением, да и вам, думаю, так будет привычнее, - с легкой иронией отозвался он.
- Эндрю антрополог, мы здесь в Хампи и познакомились, живем рядом. Я рассказал ему вчера вечером о нашей интересной беседе и Эндрю выразил желание присоединиться к нам, если вы не возражаете, - пояснил Ганс.
- Конечно, не возражаю! - ответила Софья, - но ожидаю продолжения вашего рассказа об истории Виджаянагара.
- Давайте пройдем к храму Рамы и я с удовольствием расскажу, что знаю о падении империи, - отозвался Ганс.
Они пошли вдоль небольших торговых рядов с кокосами и фруктами и увидели храм Кодандарамы. Как было написано в путеводителе, храм отмечает место, где Рама короновал Сугриву - повелителя обезьян, утратившего царство, которое захватил его брат Бали. Здесь путешественники увидели статуи Рамы, его брата Лакшмана и жены Ситы, вырубленные из цельного куска камня.
Тогда, осматривая его не очень внимательно, Софья и предположить не могла какое странное происшествие, связанное с этими персонажами древности ждет ее впереди, а пока она с нарастающим нетерпением искала глазами подходящее место для продолжения беседы и, увидев дерево в стороне от дороги, позвала своих спутников. Устроившись поудобнее, они вновь пустились в плавание по волнам исторических событий далекого прошлого, произошедшего на этой земле, где теперь сидели и вглядывались в тьму веков.
- И так процветал Виджаянагар более двух столетий! - продолжил Ганс свое повествование. - Иностранные путешественники из Средней Азии и Европы с восхищением описывали империю, поражаясь многочисленности населения, красоте, богатству и неприступности столицы, количеству базаров и лавок, искусности ремесленников. Но были не только внешние враги, но и изнутри борьба за власть махараджей, которых сменилось уже четыре династии за время существования страны, подрывали устои государственности.
Так после смерти очередного махараджи, министр Рама Райя возвел на трон его племянника, но правил фактически сам. Он амбициозно вмешивался в распри мусульманских султанов, рассчитывая усилить власть и престиж Виджаянагара. В 1543 году заключил союз с Ахмеднагаром и Голкондой против Биджапура, в 1558 году присоединился к Биджапуру и Голконде в борьбе против Ахмеднагара. Проведя успешные военные действия и опустошив территорию Ахмеднагара, победоносная армия Виджаянагара разрушила мечети и даже не пощадила священного Корана. Оскорбление, нанесенное исламу, и надменное поведение Рама Райи объединило четыре мусульманских правителей Декана против Виджаянагара. Опьяненные победами войска Виджаянагара вторглись в пределы Биджапура в районе города Таликота. Тогда объединенные армии Биджапура, Ахмеднагара, Голконды и Бидара, действуя совместно и полные ярости отмщения за поруганные реликвии, нанесли сокрушительное поражение армии противника 23 января 1565 года.
Рамараджа, правитель империи, пал в битве. Его брат, Тирумала, бежал в Виджаянагар, забрал казну, для перевозки которой потребовалось 550 слонов, и отступил в Пенугонду, что не далеко от известного многим теперь Путтапарти. Он стал основателем четвертой и последней династии, Аравиду.
Мусульмане молниеносно заняли столицу, стремительно разграбили и разрушили ее, но ушли. Поэтому Тирумала вернулся без особого труда, но не стал ее восстанавливать. Столицу он перенес в Пенугонду, затем еще южнее — в Чандрагири. Постепенно империя начала восстанавливаться. При Венкате II, который правил с 1586 по 1614 годы, она охватывала почти ту же территорию, что и в период расцвета, но потом началась еще более ожесточенная борьба за власть внутри династии, в результате чего появилось много мелких княжеств, возникших на ее обломках. Так закончилась история славного Виджаянагара, - сказал Ганс, оглядывая своих слушателей. - Могу скинуть на телефон сайт, где есть карта государств того времени. Ловите: http://www.hrono.ru/proekty/ostu/mughals.html
- Спасибо, дорогой, получила, - ответила Софья.
- Да, печально, внутренний враг всегда сильнее внешнего, - отозвался Эндрю-Андрей.

Стряхнув внутреннее видение исторической панорамы Виджаянагара, Софья окинула взглядом причудливый природный ландшафт, окружающий их со всех сторон и сказала: " Все-таки странная здесь местность! Средневековое сражение ведь не могло так разрушить эти горы!"
- Конечно, нет. Это дело рук самой природы, - отозвался Андрей. - Вот этим большим базальтовым плитам, что лежат перед холмами несколько миллиардов лет. Последние геологические исследования объясняют происхождение такого ландшафта мощной вулканической деятельностью примерно три-четыре миллиарда лет назад. Здесь в огромных количествах извергалась лава, застывая в причудливом виде холмов и растекаясь широкой рекой, создавала эти ровные поверхности. Потом за дело взялся ветер, многие сотни миллионов лет шлифуя и разрушая верхушки, создавая огромные голыши, подобно морской волне, обтачивая шероховатости, до гладкости нивелируя валуны, создавая между ними зазоры, как-будто они не из единого массива, а по чьей-то непонятной прихоти поставлены друг на друга, будто природа играла в гигантские пирамидки.
- Откуда вы это знаете, вы же антрополог? - удивилась Софья.
- Разве океан знания делится на узкие специализации? Волна за волной в нем плавно перетекает из одной области в другую, поэтому все взаимосвязанно. Антропологические характеристики людей очень зависят от природы, в которой они обитают. Чтобы увидеть истину, необходимо исследовать все ее составляющие, - возразил странный человек, как про себя назвала его Софья, - поэтому я лишь номинально антрополог, а фактически - житель вселенной. Вот, например, все, что рассказал Ганс, мне представляется огромной арийской волной - пятой расой человечества, которая заменяла собой остатки четвертой атлантической, еще разбросанной там и сям по планете и, в частности, на юге Индостана. Империя Великих Моголов, как бы ни звучало это дико, огнем и мечем воплощала идеи эволюции, также как делали это Тимур и Чингисхан. Уничтожение форм четвертой расы, воспринимаемое нами, как чудовищные опустошительные набеги от Волги до Пекина, несли на себе печать эволюционного скачка, квантового перехода, если угодно, для того времени. Ведь бессмертная душа каждого существа неуничтожима, она лишь выбирает форму для воплощения, в чем на смене эпох ей помогает великий дух планеты, где она решила воплотиться.
Пятая арийская раса несла семена развития пятой тонкой энергетической составляющей души человека - манаса - тела ума, зарождались и процветали науки, ремесла, сложное земледелие, архитектура и техника. Те народы, кто не способен развиваться согласно с требованиями эволюции оказывались на обочине цивилизации и вырождались или уничтожались. Так что особая эйфория и восхищение империей Виджаянагара лишь следствие неведения. Конечно, тюрко-монголы и сами еще были представлены атлантам, но среди них уже родилось много ариев и их руками творилось великое преобразование. Тимур, император Акбар - великие арийцы на Евразийском континенте, завершившие господство атлантов на этой части планеты. К сожалению, в Индии до сих пор есть места, где встречаются вырождающиеся атланты, поэтому эта великая страна никак не может вырваться из пут бедности и невежества, ибо даже образование не может развить в достаточной степени человека атлантической расы из-за отсутствия в его генах необходимых составляющих. Только, ради бога, не подумайте, что я предлагаю и вовсе не учить таких людей, или, боже упаси, уничтожать их, в чем обвинили меня коллеги, когда я высказал эту точку зрения! Просто надо понимать трудности и ограничения реальные, а не выдуманные. Обучать и образовывать надо, но не надо ожидать больших результатов, главное заложить в душу стремление к развитию, любовь к наукам и тогда переродившись в следующий раз уже в форме следующей расы, развитие души мощно развернет свои крылья и догонит ушедших вперед, так "последние могут стать первыми". А войны - лишь показатель смены формы существования.
- Вот это да! С такой позиции проблемы войн и такого неравномерного развития народов я еще не рассматривала! - воскликнула Софья.
- Интересно-интересно! - подхватил Ганс.
- Кстати, Гитлер, неверно поняв идеи рас из теософской литературы, сам возомнил себя верховным вождем ариев и повел священную войну за чистоту их рядов, будучи чистой воды атлантом, правда, последней под-расы. Вы ведь знаете, что каждая коренная раса имеет еще 7 подрас в своем составе. Например, арийская, пятая раса, стала формироваться еще во времена Атлантиды из пятой подрасы, так же как сейчас уже началось зарождение шестой коренной расы, но семена ее собираются из разных подрас, в этом ее отличие, потому что раса ариев в своих составляющих подрасах очень отличается от всех предыдущих, - пояснил Андрей. - Каждая последующая раса развивается быстрее предыдущей, так ускоряется эволюция на восходящей дуге подъема духа к своему творцу. И сама природа, и земля также готовят новые условия для этого, не даром как при родовых схватках, в последнее время участились на планете землетрясения, извержения вулканов, ускоряется изменение магнитного поля и другие катаклизмы. Все в эволюции происходит синхронно: внутренние перемены соответствуют внешним и наоборот.
Для развития арийской расы, совершенствования ее тела-манаса, необходим прохладный климат, стимулирующий умственную деятельность. Поэтому после крушения Атлантиды погода на земле изменилась на более суровую, контрастную, что заставило северные народы как бы включить ум для своего выживания. И не думаете же вы, что все это происходило случайно? - вопросил Андрей. - Ведь вот здесь на юге чего особо напрягать мозги! Сорвал банан и сыт, построил шалаш и спи, а потому мозг и находится на юге как бы в спячке, тогда как на севере он активно преобразует, а стало быть и вынужденно познает мир.
Но еще одна важная планетарная миссия лежит на Индии. Здесь для быстрого погашения кармы прошлых жизней в самых низкий слоях общества и в калеках воплощаются нацисты и преступники, воры-банкиры и аристократы, прожигатели жизни. Так Индия выступает в роли своего рода чистилища на земле, поэтому здесь для способных различить за внешними формами суть происходящего, понятно, почему женщины носят на головах огромные корзины щебня и земли, почему так тяжел труд на полях и неустроен быт людей, много калек и неполноценных людей. Это все - искупление злодеяний прошлых воплощений.
Как-будто чтобы удостовериться в этом, Ганс и Софья изумленно оглянулись вокруг и только теперь заметили, что день завершается и солнце уже у самого горизонта посылает свои прощальные лучи, прежде чем скрыться за ним.
- Мы и не заметили как наступил вечер! Пора прощаться, до завтра, друзья! - сказала Софья и быстрым шагом направилась к реке, желая в одиночестве осмыслить все узнанное сегодня, столь ошеломившее ее.
- Завтра на том же месте мы будем ждать вас! - едва успел крикнуть ей вдогонку Ганс.

Мысли еще долго вихрем крутились в голове Софьи пока, наконец, долгожданный сон не утихомирил разыгравшееся воображение. Вдруг она оказалась, сама не зная как, в каком-то лесу, за деревьями слышались голоса и, подойдя ближе, она увидела странных людей, а рядом еще более странных существ, похожих на обезьян.
- Мы рады приветствовать тебя, Соф! - сказала самая большая обезьяна. - Ты не узнаешь меня, это же я, Хануман!
- Конечно, я узнаю тебя! - услышала Софья собственный голос как-будто со стороны. - Приветствую и тебя, великий Рама!
- Да, много воды утекло с нашей последней встречи! Мы рады, что ты посетила эти места в своем новом образе, но мы помним кем была, вернее был ты много-много тысяч лет тому назад! Помнишь наш славный полет на Ланку для спасения Ситы? - спросил Хануман.
- Удивительно, но сейчас я вижу все так, будто это было вчера, - ответила Софья.
- Для духа времени не существует, он вмещает в себя прошлое, настоящее и будущее одновременно, - услышала она такой родной и знакомый голос бога Рамы. - Мы всегда рядом даже если кажется, что разделены тысячелетиями и пространством!
Софья в миг вспомнила, как Рама пришел к повелителю обезьяньего племени Сугриве, которого его брат Бали изгнал из собственного царства. Лишь немногие преданные бывшему королю остались с ним в изгнании. Среди них был славный полководец Хануман, под началом которого служил Соф, один из бесстрашных и верных его воинов.
Страшный демон-асур Равана похитил царицу Ситу - жену Рамы - и унес ее в свои владения на остров Ланка.
Небольшой отряд во главе с Хануманом полетел на юг в поисках Ситы, с ними был и Соф. В те давние времена волшебные сородичи Ханумана умели летать, становиться большими или малыми и, главное, эти их способности проявлялись и использовались только тогда, когда нужна была их помощь другим, а не для эгоистического удовлетворения своих мелких нужд. Найдя Равану, они сразились и победили его, освободив Ситу, вернули ее Раме.
Но теперь, вспоминая все этой с высоты опыта, полученного за много воплощений от тех событий, Софья ясно увидела за красотой легенды истину.
Рама был царь новой пятой арийской расы и руководил сменой рас на земле. И хотя Сугрива был еще правителем племени атлантов, но имел великое знание о смене рас на планете и знал, что личными заслугами и устремлением в следующем рождении его славным благородным сородичам уготовлено родиться в теле арийцев. Равана же и его подданные, также атланты, упорствовали в своем нежелании перемен и продолжали использовать черную магию, расселившись по островам Индийского океанического юга. Поэтому великая битва должна была уничтожить их формы для очищения пространства под новые побеги эволюции.
- И все это зарождалось и начиналось именно с этого места, где через тысячелетия возникла потом столица - город победителей - Виджаянагар.Так магниты заложенные в пространстве пробуждают в последующем великие силы для целей преобразований и изменений. И хотя Виджаянагар - это последняя атлантическая империя, ее вспыхнувшая искра еще раз осветила прощальным светом ушедшую прекрасную эпоху, в которой светлая часть атлантов достигла гармонии, красоты и высоких духовных постижений, передав эстафетный огонь следующей расе, - услышала Софья чудный голос Рамы, который растаял в веках как и вся картина, что привиделась ей так внезапно.
Но вот, не успел еще затихнуть чарующий голос, как послышался гул и топот, бряцание мечей и крики погонщиков и Софья увидела огромное войско, выстроившееся на равнине. В центре переминаясь с ноги на ногу, как бы танцуя, стояли тысячи слонов, на которых восседали по 3-4 человека, за ними колесницы и пешие лучники и копейщики, с флангов легкая конница. Перед ними богато одетый на украшенном золотом слоне восседал махараджа. Он пламенной речью вдохновлял воинов на сражение, обещая в случае победы богатства врага, в случае же смерти душа получит награду от самих богов. Потом брамины пели божественные песни, проводили ведические обряды, призывая богов в помощь сражающимся. На противоположной стороне великий султан также вдохновлял свои войска, посылая их на праведный бой с неверными во имя единственного творца всех миров, также обещая богатую добычу.
И вот битва началась! Страшный грохот и крики сотрясли землю. У воинов султана уже были легкие мушкеты - огнестрельное оружие, которое не столько убивало, сколько пугало слонов и индусов. Эти огни асуров, как их называли воины Виджаянагара, внесли смятение в стан слонов, которые легко пугались огня и сбрасывая всадников, топча свое войско, в панике бежали назад, ломая ряды сражающихся. Еще по инерции армии двигались друг на встречу другу, но уже было видно как облысели ряды индусов и мусульмане теснят их к реке. Военная машина еще работала, но исход битвы уже был предопределен. Сильная боль пронзила сердце Софьи и она отчетливо увидела как стрела вонзилась в грудь одного из командующих конницей. Он наклонился и рухнул под копыта несущихся в военном азарте однополчан, скрестивших свои мечи с противником и рубя врагов направо и налево острыми двуручными мечами. Шум достиг нестерпимых пределов и вдруг как-будто выключили звук и хотя сражение продолжалось наступила полная тишина, которая втягивала в себя наблюдающую Софью, делая картину боя все более туманной, отдаленной, таяющей в глубине пространства.
Она поняла, что видела разгром войск империи Виджаянагара, после которого начался ее распад и разрушение.

Утром Софья изумлялась не только увиденному во сне, но и тому, что запомнила все так ясно, как-будто все случилось на самом деле. Хотя, разве можно с полной уверенность сказать, где реальность, а где сон.
Отправившись на встречу с новым друзьями в глубоком раздумье, она мало замечала окружающее и чуть не столкнулась с ними, выходя с паром.
После взаимных приветствий, они решили проехать на моторикше основные достопримечательности Хампи, водитель же оказался и хорошим рассказчиком и проводником.
Сначала они проехали до холма Хемакута, который расположе к югу от Хапми. На нем увидели развалины нескольких небольших храмов, некоторые из которых датируются X веком. Потом двинулись к храму Кришны, который был построен императором Кришнадевараей по завершению военной компании в Ориссе.
Двинувшись дальше они подъехали к массивной скальной статуи Нарасимхи, одного из воплощений бога Вишну, высотой 6,7 м.
Он сидит на спине змея Шеши. Шеша с семью головами, нависает над головой Нарасимхи, создавая подобие ореола.
А подъезжая к деревне Анегонди они увидели храм Виттхала, посвященный воплощению Вишну, почитаемому в Махараштре. Напротив храма стоит каменная колесница. Она сама храм в миниатюре, вырубленная из цельного куска скалы, символизирует колесницы-ратхи, на которых статуи богов вывозятся из храмов в праздники. Чуть дальше от храма Виттхала путешественники увидели Царские весы. Это два резных гранитных столба, накрытых горизонтальной гранитной плитой. В дни церемоний и после военных побед с платформы свешивали большие чаши весов, на одну входил махарадж, а на другую нагружали золото и драгоценные камни, потом сокровища раздавали жителям города.
Наступил полдень и путешественники решили перекусить в одном из кафе деревни Анегонди. Обмениваясь впечатлениями, Софья все время отмечала, как слегка щемит сердце в поездке по руинам, как теперь она уже твердо знала, когда-то родного для нее города. Шум битвы и грохот падающих стен иногда слышался ей сквозь обычные звуки мирной сельской местности, но стряхивая с себя наваждение воспоминаний, она видела умные и спокойные лица своих собеседников, что помогало отрешиться от тягостных дум.
После ланча они побродили по Царскому центру, где развалины дворцов представляли собой жалкое зрели, почти повсюду сохранились лишь фундаменты, но слоновые стойла сохранились лучше, а большая площадь перед ними была предназначена для парадов.
Они взобрались на вершину холма, в центре Анегонди, где расположен храм Аджанеи-Ханумана. Считается, что здесь он родился. Дверь храма была закрыта, чтобы, как объяснил гид, в него не проникли шустрые обезьяны. На скале рядом путешественники рассмотрели большое выбитое изображение Ханумана.
Побродив еще немного среди всех этих достопримечательностей, они поехали назад к пристани у храма Вирупакши.
Настал час расплаты с водителем и друзья убедились в своей легкомысленности, не договорившись с ним заранее о сумме. Индус заломил такую цену, как-будто они летали над окрестностями Хампи на вертолете. Он делал страшное лицо, заламывал руки, изображал возмущение, в общем, пантомима была богатая. Наконец, после расплаты, Андрей со смехом сказал: "Вот вам яркий представитель меркантильного, хитрого атланта, который поначалу сама душа, а в конце алчность при виде денег сводит его с ума".
- Дорогие друзья, - несколько торжественно, начала свое прощание Софья, - к сожалению, завтра рано утром я уезжаю, поэтому мне хочется выразить вам свою сердечную признательность за прекрасно проведенное время, за такое познавательное общение, за вашу доброту и бескорыстие!
- О, как жаль, что вы так быстро уезжаете, ведь здесь есть еще много интересного, да и просто побыть среди этих развалин и камней, созерцая грандиозные строения и ландшафты, весьма познавательно! - единодушно отозвались Ганс и Андрей.
- Нет, друзья мои, это решено. Я узнала так много, что и предположить не могла и это знание больно ранило меня. Хотя раньше я всегда считала, что знание - это всегда благо, а выражение "многое знание рождает скорбь", вызывало скорее удивление. Со временем успокоятся эмоции, я отрешусь от всего этого и боль пройдет, но теперь мне нужно расстояние и время, чтобы осознать все произошедшее. Я как-будто сама после битвы у Таликоте! - печально сказала Софья.
- Ничего, дорогая, это пройдет и довольно быстро! Вы отпустите прошлое и настоящее подарит вам свободу быть не тем и не этим, а лишь духом, скитающимся по мирам в поисках и постижении истины о себе самом, - ответил Андрей.
- Надеюсь, что так оно и будет, но откуда вы-то это знаете? - спросила она.
- Как, разве я не сказал, что мое истинное имя - Анцзей, что означает повелитель неба, который знает о странствиях души очень-очень много и ни одна встреча на земле не бывает случайной, и мы все трое уже не раз встречались в другие времена, в других странах и в другие эпохи. Поэтому расставание не для нас! Посмотрите вокруг, на эти лица, на этих людей! Здесь собрались те, кто когда-то или жил и строил эти храмы, или воевал на стороне врага, и разрушал их, а теперь они мирно сидят за одним столом, общаются между собой как добрые друзья. Так события древности притягивают души еще раз посетить родные когда-то места, чтобы, может быть, хотя бы во сне вспомнить и простить, отпустив лишний груз перед новой дальней дорогой вперед!
Так и вы, вернувшись в Небесную Обитель - Прашанти Нилаям - в тишине своего сердца простите себя и всех, с кем играли многочисленные роли в декорациях не только этой планеты, но и вселенной и скажите волшебные слова: "Саи Рам", чтобы с легкой радостью продолжить обратный путь Домой!
Успокоенная этим напутствием, Софья с благодарностью помахала рукой своим друзьям, отозвавшись как эхо:
Саи Рам